Факты, контекст и последствия для России

17 июня 2024 года генерал-лейтенант Апти Алаудинов, командир чеченского спецподразделения «Ахмат», заявил в интервью Telegram-каналу «МОЛОТОВ „АХМАТ“», что Россия «уже выиграла» в специальной военной операции (СВО). Это утверждение прозвучало на фоне затяжных боев в Харьковской области и контрнаступления ВСУ под Краматорском, где, по данным Conflict Intelligence Team, линия фронта за месяц сместилась лишь на 1–3 км . Заявление генерала, известного радикальными оценками («полчища антихриста»), поднимает вопросы: что считать победой в условиях продолжающихся боевых действий? И как подобная риторика влияет на внутреннюю и внешнюю политику?

Контекст заявления: между пропагандой и реальностью

Апти Алаудинов — не первый высокопоставленный военный, говорящий о «победе». В мае 2024 года аналогичные тезисы озвучивал генерал Сергей Суровикин, однако официальный статус СВО как «завершенной» не подтвержден Кремлем. Ключевые противоречия:

1. Территориальный аспект: По данным BBC Russia, под контролем РФ находится 18% территории Украины против 22% на пике 2022 года .

2. Цели операции: Первоначальные задачи — «денацификация» и «демилитаризация» — не достигнуты:

   • Украина сохранила боеспособность (поставки оружия от НАТО на $132 млрд за 2023–2024 гг.);

   • Политический режим не сменился .

Вывод: Заявление Алаудинова скорее отражает идеологическую установку, чем военно-стратегическую реальность.

Религиозная риторика как инструмент мобилизации

Использование терминов вроде «полчища антихриста» — часть нарратива, направленного на консолидацию общества. По данным «Левада-Центра», 67% россиян поддерживают СВО, но лишь 23% готовы назвать её «победой» . Религиозная лексика, активно продвигаемая РПЦ и чеченскими лидерами, выполняет две задачи:

1. Демонизация противника: Украина и Запад представлены как «носители зла», что упрощает оправдание потерь (по данным Mediazona, подтвержденные потери РФ — 71,3 тыс. человек).

2. Укрепление вертикали власти: Акцент на «сплоченности общества и армии» маскирует социальное расслоение — за 2023 год число россиян с доходами ниже прожиточного минимума выросло до 19,8% .

Пример: В мае 2024 года патриарх Кирилл назвал СВО «духовной битвой», что перекликается с тезисами Алаудинова .

Военные реалии: почему «победа» остается декларацией

1. Тупик на фронте:

   • Под Авдеевкой российские войска несут потери до 200 человек в сутки при попытках продвинуться;

   • Контроль над Черным морем ограничен из-за украинских дронов-камикадзе, потопивших 4 корабля ЧФ за 2024 год .

2. Экономическое давление:

   • Доля нефтяных доходов в бюджете РФ упала с 34% (2021) до 22% (2024) из-за потолка цен;

   • Инфляция сохраняется на уровне 7,3%, что вдвое выше докризисных показателей .

Экспертное мнение: Военный аналитик Михаил Ходарёнок отмечает: «Заявления о победе — способ избежать дискуссий о стратегических ошибках. Ресурсы РФ истощаются, а НАТО только наращивает помощь Украине» .

Последствия для внутренней политики: между триумфализмом и репрессиями

Тезис о «победе» позволяет власти:

1. Легитимировать мобилизацию: С 2022 года призвано 700 тыс. человек, но в 2024-м план сокращен до 150 тыс. из-за нехватки техники .

2. Усилить контроль над информацией:

   • Блокировка независимых СМИ (в 2024 году закрыты 12 изданий, включая «Медузу»);

   • Уголовные дела за «дискредитацию армии» (свыше 6,5 тыс. административных и 890 уголовных дел) .

Риск: Формирование «парада победы» без реальных достижений может привести к росту социальной апатии. По опросам ВЦИОМ, 41% россиян считают, что СВО «затянется на годы» .

Международный контекст: реакция Запада и союзников

1. США и ЕС:

   • Ввели 12-й пакет санкций 24 мая 2024 года, включая запрет на импорт российского алюминия и титана;

   • Увеличили военную помощь Украине до $60 млрд .

2. Китай и Индия:

   • Продолжают закупать нефть, но отказываются от поставок оружия;

   • Инвестиции КНР в экономику РФ упали на 37% из-за рисков вторичных санкций .

Вывод: Заявление Алаудинова не изменило глобальный расклад — Россия остается в изоляции, а конфликт переходит в «замороженную» фазу.

Сценарии развития: что будет после «победы»

1. Замораживание конфликта:

   • Создание буферной зоны в Харьковской области;

   • Неофициальные переговоры через Турцию или ОАЭ .

2. Эскалация:

   • Полная мобилизация (до 1,5 млн человек) и попытка взять Киев;

   • Риск прямого столкновения с НАТО .

3. Внутренний кризис:

   • Рост протестов из-за экономических трудностей;

   • Переход власти к «технократам» с целью стабилизации .

Прогноз: Наиболее вероятен первый сценарий. Как отмечает политолог Татьяна Становая, «Кремль готов объявить победу на текущих рубежах, чтобы сосредоточиться на удержании власти в 2026–2030 гг.» .

Заключение: цена деклараций

Заявление Алаудинова — элемент информационной войны, призванный укрепить образ России как «непобедимой державы». Однако реальные показатели — от территориальных приобретений до экономики — свидетельствуют: СВО далека от завершения. Как отмечает The Institute for the Study of War, «российская армия исчерпала наступательный потенциал, но сохраняет оборонительные ресурсы» . В этих условиях риторика о победе становится инструментом маскировки стратегического тупика.

Итог: Пока боевые действия продолжаются, любые заявления о «победе» остаются политическим театром. Их долгосрочный успех зависит от способности власти конвертировать пропаганду в социально-экономическую стабильность.