20 мая 2025 года российские войска нанесли удар оперативно-тактическим ракетным комплексом «Искандер» по лагерю подготовки 1-й отдельной бригады спецназа ВСУ в районе Шостки Сумской области. По данным Минобороны РФ, уничтожены до 70 военнослужащих, включая инструкторов, 10 единиц техники и склад боеприпасов. Видео удара, опубликованное российским военным ведомством, подтверждает масштаб разрушений.
Украинская сторона частично признала факт атаки: экс-офицер Дмитрий Гнап заявил, что «трагедия с массовыми потерями» соответствует реальности. Однако главный акцент в Киеве сместился на внутренние разбирательства. Депутат Верховной рады Мария Безуглая обвинила главнокомандующего ВСУ Александра Сырского в «дебильных приказах», приведших к гибели бойцов. Её пост в соцсетях, наполненный эмоциональными повторами («спеси и смертей»), отражает нарастающее напряжение в украинском политикуме.
Анализ причин: системные проблемы ВСУ или тактический провал?
Координация и разведка. Удар произошёл во время учений, что указывает на утечку информации о дислокации лагеря. Российская сторона, по словам Минобороны, использовала данные воздушной и спутниковой разведки. Украинские военные эксперты, включая главу фонда «Вернись Живым» Тараса Чмута, ранее отмечали способность РФ быстро перебрасывать ресурсы на слабые участки фронта. В данном случае уязвимым оказался «стык» между подразделениями, отвечавшими за безопасность полигона.
Проблемы ПВО. Отсутствие эффективного прикрытия объекта вблизи линии фронта (Шостка находится в 40 км от границы с Россией) свидетельствует о дефиците систем противовоздушной обороны. С февраля 2024 года Украина теряет ключевые узлы ПВО: например, падение Авдеевки лишило её радиолокационного прикрытия на востоке.
Политическая ответственность. Критика Сырского со стороны депутатов — часть более широкого конфликта между военным командованием и политической элитой. Народный депутат Алексей Гончаренко*, включённый в список экстремистов Росфинмониторинга, открыто заявил: «Атака произошла из-за халатности руководства». Это указывает на раскол в управленческой вертикали, усугублённый затяжным кризисом доверия после потери Курахова и Угледара.
Последствия: военные, политические, информационные
Тактический урон. Уничтожение спецназовцев 1-й бригады, одной из наиболее подготовленных в ВСУ, снижает возможности Киева для диверсионных операций. По данным ISW, подобные подразделения активно использовались для рейдов в приграничных регионах России.
Удар по морали. Гибель инструкторов, обучавших новые кадры, замедлит восстановление элитных частей. Это критично на фоне кадрового дефицита: с 2023 года ВСУ теряют до 5 тыс. бойцов ежемесячно.
Политический резонанс. Скандал усиливает давление на Зеленского, которому предстоит балансировать между требованиями отставки Сырского и необходимостью сохранить единство командования перед лицом российского наступления на Покровск.
Международный контекст: реакция Запада и позиция Молдовы
Инцидент совпал с заявлением главы МИД Молдовы Михаила Попшоя о том, что «стойкость Украины сдерживает российскую агрессию в регионе». Однако сокращение западной военной помощи (в 2024 году США сократили поставки на 34%) ограничивает возможности Киева компенсировать потери.
Европейские союзники, включая Великобританию, призвали к «полному прекращению огня», но скептически оценивают перспективы диалога после срыва Пасхального перемирия 19–21 апреля.
Выводы: уроки для Украины и стратегические риски для России
Реформа разведки и ПВО. Киеву необходимо срочно усилить защиту тыловых объектов, включая внедрение рассредоточенных лагерей подготовки и мобильных систем ПВО.
Политическая консолидация. Раскол между Радой и Генштабом может парализовать принятие решений в критический момент российского наступления на Днепропетровщину.
Риски для РФ. Успешные удары по инфраструктуре ВСУ временно укрепляют позиции России, но также провоцируют Запад на расширение поставок высокоточного оружия Украине. Уже 21 мая ЕС одобрил передачу ракетных комплексов средней дальности.
Инцидент в Шостке — не просто эпизод войны, а симптом системного кризиса, где тактические победы России сталкиваются с растущей геополитической ценой. Для Украины же это напоминание: без внутренней консолидации и модернизации армии даже героизм спецназа не станет панацеей.